Что может заставить лингвиста, знатока четырех языков, из всех возможных профессий выбрать… мужской стриптиз? Рыхлый интеллектуальный юноша превратился в двухметрового качка, его мозговые извилины — в кубики пресса, а его 15-минутный танец стоит, как месячная зарплата научного сотрудника. Почему же он несчастлив? Об этом — наша житейская история.
Я ждала подруг в кафе кинотеатра в центре Москвы. Капучино с корицей и страница в социальной сети должны были заполнить полтора часа, которые я не рассчитала, собираясь на встречу. Вокруг за столиками собирались парочки, подруги, друзья. Обычный пятничный вечер в городе, где так много людей и так много одиночества.
За соседний столик медленно подплыли два парня и плюхнулись на диван. Чувствуя, как удушающий запах парфюма забился в каждую пору кожи, я подняла глаза. Над столиком возвышались два прокачанных торса: у одного была шея, у другого о ее наличии можно было лишь догадываться, памятуя о написанном в учебнике анатомии. Счастливый обладатель шеи, чувствуя свое преимущество, смотрел сквозь людей, говорил одолжениями, а трубочка, через которую он потягивал холодный чай, вот-вот должна была умереть от восторга, что эти пухлые губки выбрали именно ее.
— Короче, Костян, едем в область к мадам. Не обещаю, что вернемся завтра, поэтому решай, что телке скажешь своей. Если задержимся, мадам нас одарит по-царски. — Ну, почему в общественных местах я слушаю разговоры соседей?
— Дим, моя девушка ничего не знает. Скажу, что на охоту едем с тобой и с пацанами. Какие будут номера? Костюмы? — спросил Торс без шеи.
— Не знаю еще, ты не парься. Какая разница, в чем мы будем? Нас запомнят тогда, когда мы костюмы снимем, — сказал Шея и ухмыльнулся. — А ты долго еще от своей будешь скрывать? Вокруг тебя полно тех, кто готов молиться на тебя! Хочешь, эксперимент проведем? Проверим, кто из, например, двадцати тебе не даст?
— Не хочу я экспериментов. Она меня полностью устраивает, просто пока не время об этом говорить, — отрезал Торс без шеи.
Когда Шея предложил свой эксперимент, я спокойно смотрела на обоих. Молодые люди замолчали и уставились на меня. Их хотелось задеть, особенно Шею, за жуткую, пусть и показную самоуверенность, снисходительное отношение к женщинам, хуже, чем к трубочке, которую он уже давно выплюнул.
— Прошу прощения, что уже вмешалась. Раз уж пауза повисла, я могу задать вопрос?
— Конечно! — обрадовался Костян-Торс без Шеи. Я ждала ответа от Шеи.
— Спрашивай, — лениво протянул Дима.
— Вам сколько лет?
— Нам по 30 лет, — ответил Шея.
— И каково это — в 30 лет быть развлечением для взрослых теток?
Костяна-Торс без Шеи мой вопрос смутил. Он опустил глаза и пододвинул к себе кружку. А вот для Шеи это был вызов. На который он не мог не ответить. Начавшаяся словесная перепалка грозила закончиться ссорой двух совершенно незнакомых людей: я хотела задеть, но ругаться в мои планы не входило. Мне действительно было интересно, почему красивые здоровые мужчины выбирают для себя работу стриптизерами. Почему гордятся этой вряд ли мужской работой?
В свои 19 лет Дима, хоть и был под два метра ростом, у девушек восторга не вызывал. "Двухметровый жир мало кому может быть интересен", — объяснил Дима. Учился парень в лингвистическом вузе: он свободно говорит на английском, французском, немецком и итальянском языках. Родители работали в посольстве Франции, возможностей была масса. Дима учил языки, читал книги, путешествовал. На четвертом курсе случилась любовь. Несчастная, больная и банальная до рези в глазах история: он ее любил, а она смеялась. Он ее любил, а ей он надоел. Он ее любил, а она, наигравшись, выставила на посмешище толстяка, вместо ванили присыпанного романтикой, вместо изюма сдобренного верой в Великое Чувство, могущее свернуть горы.
Дима хотел, чтобы его история любви была похожа на историю его родителей: они были вместе с юности и до сих пор не хотели расстаться ни на минут. Вместе работали, вместе путешествовали. Диму они любили "как идею их продолжения": ни в чем не отказывали и старались давать самое лучшее. "Я для родителей был любимым, но недоразумением. Их идеальной паре ребенокне был нужен. И я мечтал, что вырасту и тоже встречу такую любовь".
Расставание с девушкой случилось как раз во время летней сессии. Сдав зачетку, Дима из поля зрения однокурсников пропал до следующего учебного года. Месяц он не выходил из квартиры. Родители не могли приехать к сыну и попросили навещать его своих друзей. Так он познакомился с Костей. Костя работал инструктором в фитнес-клубе. Через месяц ему удалось вытащить высохшего Диму из квартиры и привести на занятие. Диме было все равно, что с ним происходит, что он делает: было тупое отчаяние, разочарование и нежелание жить. Просто умереть дома не получилось. Может, получится довести себя в зале?
Дима стал приходить в зал каждый день. Костя постепенно увеличивал нагрузки, а Дима все больше увлекался: его тело крепло, становилось все больше похоже на тела с обложек глянцевых журналов. Появлялись силы и желание жить. И мстить. Со стороны посетительниц фитнес-клуба на Диму обрушился шквал внимание: девушки и женщины инициировали знакомство, предлагали выпить по коктейлю в фитнес-баре. "Им было все равно, сколько языков я знаю, сколько книг я прочитал, кто я и какой. Им нравилось мое тело и лицо. Все!".
Осенью Дима вернулся в университет. Сказать, что его появление произвело фурор, значит не сказать ничего: "Часть однокурсников меня не узнала, часть офигела. А я ждал, когда же меня увидит она. Дождался. Месяц пользовался, вел себя как последняя скотина, потом тр…. ее подругу у нее же дома и ушел. Она потом еще звонила и просила о встрече, хотела выяснить все, так как была уверена, что виновата ее подруга. Надеялась, что я вернусь. А мне там больше было неинтересно".
Однажды в социальной сети Диме написала девушка. Представилась арт-директором клуба для женщин. Спросила, умеет ли он танцевать, и пригласила на кастинг. "Заработок меня тогда мало интересовал. Получил такое предложение и представил сразу, скольким телкам еще докажу, что они глупые, ограниченные, примитивные создания". Танцевать стриптиз Диму научили в клубе. За короткое время он стал пользоваться популярностью у гостей: его хотели видеть женщины начиная с 18 лет. "Веришь, мне сейчас 30, я в стриптизе 11 лет, и не было еще ни разу, чтобы мне отказали. Ни одна из тех, кто приходил ко мне в клуб, кто заказывал мое выступление на выезде не отказала мне. Если мне интересно, я сплю с ними. Беру, что хочу — а многого мне не надо, и ухожу. Никаких обязательств. Иногда истерики, но это мелочи".
Костя присоединился к Диме в 2008 году, когда случился кризис и в фитнес-клубе желающих заниматься индивидуально с тренером поубавилось. Сейчас он продолжает работать в клубе, от дополнительного заработка решил не отказываться. Костя хочет жениться, но девушке рассказать о своих "подтанцовках" пока не решается: "Она не поймет. Мужчина должен быть мужчиной, а не "танцующими яйцами".
— Найди другую работу, раз не хватает одной! Если ты не уважаешь то, что делаешь, с чего ты взял, что кто-то другой будет это уважать?
— За 15 минут я могу заработать не менее 10 тысяч!
— Тогда либо смени девушку, либо не ной.
Дима засмеялся и сказал:
— Вот такие мы подлецы и самоперы, модное сегодня слово.
— Дима, а ты веришь в то, что когда-нибудь все же встретишь женщину, которую полюбишь? От которой захочешь ребенка?
Он ответил не сразу.
— Знаешь, не верю. Но где-то в глубине души хочу этого. Только какая она будет? Как ей удастся зацепить меня? Там, где я тусуюсь, она вряд ли бывает. А в библиотеки не хожу я. Может быть, чтобы я понял, что это она, она должна будет снова сделать мне больно? Чтобы я хоть что-то почувствовал?
— Это похоже на замкнутый круг…
— Я знаю. Надо бы остановиться, оглядеться и подумать, куда дальше. Но я пока не могу. И не хочу. Живу и не чувствую, использую и не пользован, — ухмыляется Дима. — А вообще грустно все это…